Его вызвали в НКВД, и он всю ночь терзался вопросом, за что, почему, и что теперь будет. Вызов в НКВД в те годы часто кончался горем для всей семьи. После контакта с ними обычно в дом приходили басмачи, и устраивали погромы "за сотрудничество с Советской властью". Потом, после их визита, часто еще приходили представители Советской власти - арестовать и допросить всех, за общение с басмачами. В общем - так прадед напереживался о том, что там будет, что к утру умер от сердечного приступа.
Он был гончаром, и по всем своим делам таскал с собой тогда десятилетнего деда. И собственно вызывали его, как выяснилось потом, потому что собрались строить что-то крупное в Ташкенте, и хотели привлечь его к проекту, как специалиста. Но времена были такие - все ждали самого страшного в любой момент.
Дед мой в результате вырос без отца, и всю жизнь проработал пекарем. А когда его выпихнули на пенсию, ему совсем не хотелось сидеть без работы, он еще был бодр и полон сил. И он открыл гончарную мастерскую. Потому что выяснилось, что он все помнит! Вот представьте - отец его всего до 10 лет учил. Но он вспомнил все. И как глину искать, и в каких местах ее ищут. И как из невзрачного куска засохшей земли вообще глину сделать. Ее там долго замачивали, потом отбивали через сито, чтобы выбить из нее песок и камни, и чтобы получилась шелковистая гончарная глина. И глазури там были, с ними тоже надо было уметь обращаться. Кисточки, которыми расписывали посуду, делали из нежных тонких волосков, которые выстригали у ближайшего осла за ушами! Потом пару недель дед лепил и расписывал миски, и потом их нужно было обжигать.
Вот это - вообще самая мистическая часть. Вы только вдумайтесь, какие там нужны были температуры, чтобы глину обжечь! Печь для этой глины больше была ямой, которую снизу топили. Но сначала в нее сверху через небольшую дырку запускали кого-то худенького, и потом передавали ему все необожженные миски. Он аккуратно расставлял их по всему дну, потом так же аккуратно его вытаскивали из этой ямы через верхний люк. Потом все это закрывали и топили. Потом дед все это топил целый день, начинать надо было в 6 утра, и он там крутился возле этой печки полдня, растапливая ее до неимоверных температур. Собственно, перед самой печью тоже становилось очень жарко. Особенно летом, когда в Таджикистане и так легко все до 40 градусов нагревается. Т.к. дед страдал повышенным давлением, ему у печки было тяжело. Но других желающих (и умеющих) выполнить это задание вечно не находилось. После всего печь еще пару дней остывала, потом в нее опять запускали того же худенького и ловкого парня, который через ту самую дырку всю посуду снова выдавал наверх. Ну и перед этой акцией еще нужно было назапасать немалое количество дров, которые уходили на растопку.
Мы вот недавно с мамой вспоминали. Что чему-то в детстве научили хорошо - а потом кто-то на это еще полжизни прожить смог. У меня прямо такого не было. Но я помню, как я научилась шить. Я вообще, когда в самый первый раз села за машину, я точно знала, что в каком порядке сшивать. Не хватало только навыка строчить ровно. Потому что до этого я очень много, долгими вечерами, сидела возле мамы, и смотрела как она шьет. Иногда я буквально сидела и ждала какую-то юбку или платье, что мне сошьют и я надену. Иногда смотрела, как шили что-то другое - брюки, куртки. В результате я даже от сложных вещей точно знала весь механизм сборки.
P.S. Вспомнила еще один "полезный навык", который "нечаянно" приобрела в течение жизни, хотя сама никогда и ни разу... :-) Но про это нельзя писать в жж. :-)))
Journal information